(Николай Антонович) — Эх, Григорьев, Григорьев.
Не выпускник, а горе!
Да как ты мог предполагать,
Что будут здесь тебя ругать
За инцидент, уж много лет, как позабытый.
(Валя) — Кому скажи, сочтут враньем, —
Не на картинке, а живьем
Морские звезды, и ежи, и трилобиты!
(Николай Антонович) — Наш дом открыт для всех друзей.
(Валя) — У вас не дом, а дом-музей!
Вот здесь триас, а здесь ордовик с поздней юрой.
(Кира) — Катюшин папа был моряк,
и все, что плавает в морях,
Он привозил из дальних стран.
Он был отважный капитан.
Он был герой…
(Катя) — Да-да, он был герой. Он был герой! Да-да, герой!
(Нина Капитоновна) — Катюша дорогая!
У нас же в доме гости!
(Николай Антонович) — Умом не постигаю,
Откуда столько злости!
(Катя) — А Вы и не поймете!
Хоть голову сверните!
Ребята, извините,
Пройдемте ко мне. (Nikolai Antonovich) — Eh, Grigoriev, Grigoriev.
Not a graduate, and grief!
Yes, how could you assume
What will be here to scold you
For the incident, many years as forgotten.
(Valya) — to whom I say, consider lies, —
Not in the picture, but live
Sea stars, and hedgehogs, and trilobites!
(Nikolai Antonovich) — Our house is open to all friends.
(Valya) — You do not have a house, and the house-museum!
Here is Triass, and here the Ordovik with late Yura.
(Kira) — Katushin dad was a sailor,
And all that swims in the seas,
He brought out of distant countries.
He was a brave captain.
He was a hero …
(Katya) — Yes, yes, he was a hero. He was a hero! Yes, yes, hero!
(Nina Kapitonovna) — Katyusha dear!
We also have guests in the house!
(Nikolai Antonovich) — I do not comprehend my mind,
Where so much anger!
(Katya) — And you will not understand!
Although the head turn!
Guys sorry
Complete to me.