Туркестанское направление Думской политики в Российской империи. По документам Центрального Государственного архива Республики Узбекистан. 1906-1917 гг.

Post Views:
87

Манифест 1905 г. и созыв Государственной думы имели важное позитивное значение для всех населявших ее народов, в том числе для многонационального населения Туркестана. В ходе работы Думы различных созывов, вопросы, касавшиеся Туркестана, не рассматривались как важные и первоочередные. Значительный интерес исследователей вызывают фонды Центрального государственного архива Республики Узбекистан (ЦГА РУз), сохранившие значительный массив документов по этой тематике. После распада СССР, архивы бывших союзных республик, ныне государств СНГ, стали менее доступны российским исследователям. Безусловно, некоторая часть документов в этих архивах представляет собой копии, особенно если это касается писем и циркуляров Военного министерства, Министерства земледелия и государственных имуществ, Министерства внутренних дел, Департамента полиции или Департамента духовных дел хранящихся в архивах России. Тем не менее, в фондах ЦГА РУз имеется важная и интересная первичная документация, которая, на наш взгляд, еще не в полной мере введена в научный оборот.

Исследуюя документы, хранящиеся в Центральном государственном архиве Республики Узбекистан, в первую очередь стоит отметить фонд И–1 – Канцелярия Туркестанского генерал-губернатора. В нем хранятся важнейшие документы, касающиеся административного управления и хозяйственной жизни края. В том числе царские указы и правительственные циркуляры относительно подготовки и проведения выборов в Туркестане.

В период подъема политической активности 1905–1906 гг. в Туркестане, как и во всей империи, появилось много партий, профсоюзных и общественно-политических объединений. Они вели борьбу за голоса избирателей и депутатские мандаты. Их формирование в регионе имело свои специфические особенности. Большинство из них опиралось на европейское население. Для коренного населения их программные установки не всегда были понятны и приемлемы. Поэтому определенная политическая поляризация затронула в основном пришлое население. Документы, освещающие эти вопросы, отложились в фонде И–1.

В результате выборов народными избранниками от Туркестана во II Государственной думе стали Т. Абдухалилов, Т. Аллабергенов, М.А. Гаврилов, А.П. Друкарь, Я.И. Егошкин, А. Кариев, Н.Л. Коледзян (Лось-Коледзян), И.Ф. Миронов, С.А. Мухамеджанов, В.П. Наливкин, М. Нурбердыханов, М.Т. Тынышпаев. С некоторыми (очень неполными), биографическими данными депутатов мы так же можем познакомиться, изучая материалы фонда Канцелярии Туркестанского генерал-губернатора.

После изменения избирательного закона в июне 1907 г. и лишения целого ряда регионов империи, в том числе Туркестана, право участия в Государственной думе, политически активная часть туркестанского общества боролась за восстановление гражданских прав. К сожалению, эти устремления не получили поддержки ни в правительстве, ни у большинства депутатов Думы.

На протяжении десятилетия, с 1907 по 1917 гг., вопрос о восстановлении избирательного права для Туркестана параллельно обсуждался как депутатами Думы, так и передовой туркестанской общественностью. Внутри Туркестана это движение условно можно разделить на два этапа. Первый этап: с июня 1907 г. по август 1915 г. В это время выступления за возвращение Туркестану избирательного права носили единичный характер, и выражались в основном в форме петиций и ходатайств местного населения, а так же публикаций в печати. Второй этап: с августа 1915 г. до февраля 1917 г. На этом этапе к решению проблемы подключились члены Ташкентской городской думы, направившие официальный запрос правительству о возвращении избирательных прав хотя бы русскому населению. Информацию по этому весьма важному вопросу мы можем почерпнуть из документов хранящихся в фонде И–1.

25 июня 1916 г. Николай II подписал указ «О привлечении мужского инородческого населения империи для работ по устройству оборонительных сооружений и военных сообщений в районе действующей армии, а равно для всяких иных, необходимых для государственной обороны работ». В ответ на огромной территории Туркестана и Степного края вспыхнуло восстание.

Обеспокоенная ситуацией, Государственная дума решила отправить в край комиссию в составе члена мусульманской фракции К.Б. Тевкелева, депутата от Уфы, и представителя фракции трудовиков – А.Ф. Керенского.

Позднее, в декабре 1916 г., на фоне незатухающего восстания, группа членов Государственной думы обратилась от имени трех фракций (прогрессистов, кадетов, мусульманской фракции и меньшевиков) с запросами к Председателю Совета министров, к министру внутренних дел и юстиции и к военному министру по поводу событий, имевших место «в некоторых местностях Туркестанского и Степного генерал-губернаторства». В них депутаты прямо обвиняли правительство в нарушении основных законов империи и в частности 86-й статьи, гласившей, что никакой новый закон не может последовать без одобрения Государственного совета и Государственной думы и утверждения государя императора.

Наконец, события в Туркестане стали предметом особого рассмотрения на закрытом заседании V-й сессии Государственной думы IV созыва 13 декабря 1916 г. Стенографические отчеты закрытых заседаний Думы по вопросам восстания 1916 г. и различная официальная переписка, в том числе, черновик письма Туркестанского генерал-губернатора генерал-адъютанта А.Н. Куропаткина А.Ф. Керенскому, отложились в фонде Канцелярии Туркестанского генерал-губернатора.

Важным элементом земельной политики было переселение крестьян из Центральной России в другие районы империи, в том числе в Туркестан. Значительная волна переселенцев направлялась в Сырдарьинскую область, а так же в Семиречье. Активное участие по претворению в жизнь правительственной концепции переселения принимала Государственная дума.

Проблему переселения можно считать основным вопросом, при обсуждении которого думцы вспоминали Туркестан на своих заседаниях. Главным образом он был связан с изъятием «излишков» земли у местных жителей. При обсуждении в Думе вопроса об открытии Туркестана для переселенцев некоторые депутаты высказывали мысль о невозможности этого. Указывались две основные причины: несоблюдение интересов местного населения; отсутствие в крае удобных, орошаемых земель. Однако эти заявления игнорировались думским большинством. Ряд документов, связанных с этой стороной деятельности Думы хранится в указанном уже фонде И–1, а также в фонде И–7 – Управление земледелием и государственными имуществами в Туркестанском крае.

Фонд И–461 Туркестанское районное охранное отделение – содержит ценную информацию о политической обстановке в крае, о деятельности политических партий, профессиональных союзов и джадидского движения. Документы фонда наглядно отражают все усилия правительства по подавлению оппозиционного и национального движения в крае, в том числе и во время избирательных кампаний в Государственную Думу первого и второго созывов.

В ходе выборов во II Думу острейшая борьба за депутатский мандат развернулась в старогородской части столицы края – Ташкенте. Жребий пал на Абдувахид-кары Абду-Рауф Кариев, как значится в архивных документах, мудариса при медресе в мечети Мирза Абдуллы. Часть выборщиков направила 12 февраля 1906 г. телеграмму министру внутренних дел и протест в Государственную думу, указывая, что А. Кариев, не знает государственного (русского) языка, и по закону не может быть депутатом. Они просили устроить А. Кариеву экзамен на знание русского языка, прежде чем его депутатский мандат получит подтверждение.

Жалобы возымели действие. После процедуры экзамена, устроенного мандатной комиссией Государственной думы, его депутатский статус был подтвержден. При этом комиссия согласилась с недостаточным знанием Кариевым русского языка, однако результаты выборов не были аннулированы. Кариев исправно посещал все парламентские заседания и собрания мусульманской фракции, членом которой являлся.

Вне всякого сомнения, членство в Думе наложило определенный отпечаток на политические воззрения А. Кариева. В 1909 г., возможно, по сфабрикованному доносу он был обвинен в пропаганде националистических и сепаратистских идей, арестован и выслан на 5 лет в Центральную Россию. Между тем, из переписки начальника Туркестанского районного охранного отделения и генерал-губернатора за 1909 г. следует, что документов и книг, обнаруженных у Кариева во время ареста, было недостаточно для «полного уличения его и его единомышленников в приписываемом им преступлении». Об этом мы можем узнать из фонда И–463 «Полицейское управление старой части города Ташкента».

В Центральном государственном архиве Республики Узбекистан, в фонде И–461, под номером 367 в свое время хранилось дело «Об обысках и арестах бывшего члена II Государственной думы, мудариса при медресе в мечете Мирза Абдулла в Ташкенте Кариева и других заподозренных в противоправительственной агитации за вооруженное восстание туземцев-мусульман в целях отделения Туркестана от империи». К сожалению, оно утеряно, но в работе Е. Федорова «Очерки национально-освободительного движения в средней Азии» некоторые документы из этого дела опубликованы и приводятся в качестве приложения.

Чтобы дать возможность мусульманским народам России проявить свою политическую активность, депутатами-мусульманами была образована мусульманская фракция Государственной думы. Создание и деятельность ее стали важным показателем роста политического самосознания российских мусульман. В целях выяснения настроений мусульманского населения и для ознакомления последнего с деятельностью мусульманской фракции, осенью 1910 г. С.Н. Максудов, в то время руководитель фракции, отправился в поездку по Туркестану. Там он попал под пристальное наблюдение районного Охранного отделения. По сведениям Туркестанской охранки, в местах своего пребывания в крае Максудов устраивал законспирированные собрания мусульман, на которых велась пропаганда о необходимости образования мусульманского союза.

Туркестанское районное охранное отделение неустанно наблюдало за всеми лидерами национально-освободительного движения. Такая настороженность объяснялась всевозрастающим с каждым днем их влиянием на настроение коренного населения и тенденцией к снижению его политической лояльности в отношении центральной власти. Об этом свидетельствуют документы охранки. Тем не менее, руководство охранки считало, что панисламизм в России еще не вылился во что-либо, точно определяющее деятельность панисламистов, как самостоятельной партии. А вот деятельность младотатар в целом, и Максудова в частности, жандармские чины характеризовали как «националистическую».

Большой научный интерес представляют скрупулезные докладные записки шефа Туркестанской охранки полковника Волкова о визите в край комиссии IV Государственной думы (с 15 августа по 2 сентября 1916 г.) для проведения парламентского расследования о восстании 1916 г., также хранящиеся в фонде И–461.

В начале 1917 г. Убайдуллой Ходжаевым, одним из известных политических лидеров Туркестана, была предпринята попытка рассмотреть в Думе вопрос о туркестанском представительстве и привлечь внимание правительства к проблемам Туркестана. Краевая администрация запретила Ходжаеву издавать газету «Садои Туркестан» («Голос Туркестана») и проживать в Андижане и Ташкенте, в связи с его антиправительственной деятельностью.

В материалах охранки за февраль 1917 г. содержится информация о намерении Ходжаева обжаловать это решение в мусульманской фракции Государственной думы. Кроме того, он собирался поднять другие жизненно важные для края вопросы: о назначении сенатской ревизии края, об увеличении прав мусульманских судей – казиев; об отмене статьи 64 Положения об управлении краем; о возвращении Туркестану избирательных прав.

Подготовкой и проведением избирательной компании в Туркестане занимались специально созданные комиссии. Перед ними стояла задача по координации отношений между властью и населением. Фонд И–274 Сырдарьинской областной по делам о выборах в Государственную думу комиссии сохранил подробные и исчерпывающие сведения о проведении избирательной кампании и самих выборов во II Государственную думу.

Интересны документы касающиеся проведения выборов в Новой Бухаре. В первоначальном варианте закона о выборах для Туркестана русские жители этого города не упоминались. Было принято решение возбудить ходатайство на имя Туркестанского генерал-губернатора о выделении русского населения в Бухарском ханстве в особую избирательную единицу, которая должна иметь в Государственной думе своего представителя. Через несколько месяцев вопрос был решен положительно. Русские подданные, проживающие в Бухаре и не принадлежащие к числу «инородцев», отдельного места в Думе не получили, но были причислены к уездному съезду избирателей Катта-Курганского уезда Самаркандской области.

В фонде хранятся царский Манифест о созыве законодательной Думы, экземпляры избирательного закона от 5 декабря 1905 г., списки избирателей области и их жалобы, разъяснения Правительствующего Сената по процедуре проведения выборов, а также пропуск на имя Ташкентского городского головы Н.Г. Малицкого для посещения заседаний Государственной думы.

Следует сказать, что на самых ранних этапах разработки проекта избирательного закона высказывались мысли, о необходимости вовсе лишить население Туркестана избирательного права. Мотивировалось это неподготовленностью коренного населения к законодательной работе. Но все же, особым совещанием под председательством графа Д.М. Сольского были выработаны «Правила о применении к областям Семиреченской, Закаспийской, Самаркандской, Сырдарьинской и Ферганской положения о выборах в Государственную думу и дополнительных к нему указаниях». Издав и утвердив «Особые правила» с большим опозданием, правительство, по сути, лишило многомиллионное население края, как пришлое европейское, так и коренное, возможности принять участие в работе Государственной думы I созыва. Указом императора она была распущена 8 июля 1906 г. В Ташкенте об этом узнали лишь12 июля, после чего избирательная кампания была остановлена. «Особые правила» по проведению выборов в Туркестанском крае находятся в числе документов, составляющих фонд И–18 – Самаркандское областное правление.

В фонде И–23 Управление начальника Скобелевского уезда Ферганской области, помимо документации отражающей насущные проблемы руководства областью, сохранились документы Ферганской областной комиссии по делам о выборах в Государственную думу. Все делопроизводство о ходе выборов, вплоть до заполнения бюллетеней осуществлялось на русском языке. Таким образом, большинство избирателей из среды коренного населения не смогли принять участие в голосовании. Как показало изучение материалов, это было сделано совершенно сознательно, чтобы отстранить от участия в выборах нежелательные «инородческие» элементы. Выборы сопровождались различными махинациями властей, особенно среди неграмотных избирателей. Это подтверждают архивные документы.

Фонды И–22 Управление начальника Ката-Курганского уезда Самаркандской области и И–300 Управление начальника Кокандского уезда Ферганской области – помимо текущей информации, связанной с экономической и политической жизнью данных областей, располагают данными относительно проведения выборов в Государственную думу I и II созывов. В основном это переписка между местной администрацией и Министерством внутренних дел, а также распоряжения Правительствующего Сената.

Так, по вопросу количественного представительства от коренного населения Туркестана разгорелась политическая дискуссия. Генерал-губернатор Туркестанского края генерал от кавалерии Н.А. Тевяшов предлагал в своем проекте выделить для коренных народов края 16 депутатских мест. Проект был представлен еще в июле 1905 г. во время подготовки так называемой «булыгинской думы». Преемник Н.А. Тевяшова на посту Туркестанского генерал-губернатора, генерал-лейтенант Д.И. Суботич одобрил и подтвердил этот проект в январе 1906 г., но с некоторыми дополнениями. Они были направлены в комиссию Д.М. Сольского. Пункт 5 проекта настаивал на особом расширенном представительстве от «нетуземного», т.е. европейского населения. В своей телеграмме Самаркандскому военному губернатору Д.И. Суботич писал: «…какое там будет принято решение конечно не известно, надо ожидать, что проект пройдет, и лишь пятый пункт может вызвать сомнения в виду крайней малочисленности не туземного населения».

Генерал-лейтенант Суботич после назначения на пост Туркестанского генерал-губернатора в интервью газете «Закаспийское обозрение» отметил: «…к Манифесту 17 октября я примкнул сознательно и радостно, но не сочувствую крайним проявлениям смуты… Революционное движение среди русских, может оказаться опасным ферментом брожения среди туземцев».

Эти опасения разделял военный губернатор Ферганской области. В его секретном циркуляре, разосланном уездным начальникам и полицмейстерам, в частности, отмечалось: «Считаю еще раз необходимым подтвердить вопрос о необходимости зорко следить за настроениями туземного населения в нынешнее тревожное время, и в случае появления среди него агитаторов, с целью возбуждения населения против правительства, немедленно мне об этом доносить, принимая в то же время надлежащие законные меры…».

Фонд И–47 Управление учебных заведений Туркестанского края – интересен и важен для нас тем, что помимо информации связанной с русскими и русско-туземными школами, отражает состояние дел в новометодных школах и отношения к ним колониальных властей.

Личные фонды городского головы Н.Г. Малицкого, депутата Государственной думы В.П. Наливкина, педагога Н.П. Остроумова в числе вышеперечисленных фондов ЦГА РУз занимают особое место. Прежде всего, это воспоминания, автобиографии, записки и многое другое по различным ключевым проблемам эпохи, открывающие перед нами широкую и яркую картину того времени.

В большинстве из перечисленных фондов ЦГА РУз имеются подборки вырезок из центральных и местных газет, материалы из различных российских журналов начала века, касающиеся выборов в Туркестане, работы Государственной думы и так называемого «мусульманского вопроса». Периодическая печать, как вид источника, зафиксировала информацию, практически по большинству аспектов исследуемой темы. Вместе с тем, отличаясь богатством и разнообразием информации, периодическая печать имеет специфические особенности. Приступая к анализу данных, необходимо помнить, что зачастую их подбор и освещение носят тенденциозный характер, что порождает субъективную оценку событий, вызванную политической ангажированностью издания, находящегося в пропагандистском авангарде того или иного общественно-политического движения.

Таким образом, рассмотренные архивные фонды содержат значительный массив документов с различных сторон освещающие основные аспекты туркестанского направления думской политики России.

Аннотация

В статье исследуются основные направления думской политики в отношении Туркестана: выборы во II Государственную думу, переселенческая политика, решение «мусульманского вопроса», восстание 1916 г., борьба за восстановление туркестанского представительства в Думе с 1906 по 1917 г.

Ключевые слова

Фонды Центрального государственного архива Республики Узбекистан, единицы хранения, источники, Государственная дума, Туркестан, переселенческая политика, дискуссия о туркестанском представительстве в Думе.

Котюкова Татьяна Викторовна
к.и.н., ведущий научный сотрудник ИВИ ВАГШ ВС РФ