Ташкент-2200. К этимологии топонима Чач

Post Views:
110

В последнее время в отечественной печати все чаще стали появляться статьи, посвященные этимологической связи древнейшего названия Ташкента – топонима Чач со значением «камень». Данная проблематика дискутируется в нашей стране сравнительно с недавнего времени, однако в зарубежной литературе вопросам этимологии Чача уделялось большое внимание уже с начала ХХ в. Ввиду отсутствия всестороннего этимологического анализа, научные споры по этому поводу до сих пор продолжаются.

Известно, что название Ташкентского оазиса в китайских источниках V века н.э. встречается в форме «Ши-го», что означает «каменное государство». Исходя из этого, Э. Шаванн приходит к выводу, что данный топоним связан с тюркским словом таш «камень»[1]. С мнением о связи китайского термина Ши и значения «камень» соглашаются такие исследователи, как E. Пуллейблэнк, A. Аальто, К.E. Босворт, К. Пужоль[2]. Не отрицает мнения Шаванна, что китайский термин являлся калькой, и М. Компаретти[3].

Однако другая группа ученых считает неприемлемым тождество терминов Чач – Ши («камень») – др. тюрк. таш (K. Ширатори, Й. Маркварт[4]), основываясь на факте, что китайцы культуру Ташкентского оазиса считали согдийской, т.е. восточно-иранской. До настоящего времени исследователями не прослежена этимологическая связь термина Чач со значением «камень» не только в согдийском, но и в других языках иранской группы. Несмотря на это, до сих пор в литературе встречается мнение, что якобы имеется генетическое родство этого термина со значением «гора» и «камень» на местном (согдийском) языке[5].

Напротив, в западной историко-лингвистической литературе чаще встречается мнение о происхождении названия Чач от одноименного прототюркского термина, означающего «камень». В. Бангом предложено, что слово čaš восходит к тюркскому taš через дистанционную (удаленную) ассимиляцию, и он ссылается на чувашское t’šul<*čaš[6]. Сравнивая особенности гунно-булгарских и восточнотюркских языков, О. Прицак выявил, что в языке сюнну слово čе-šе, означающее «камень» (по Вэй-шу), происходит от *ča[l]č. Таким образом, древнейшая форма <*čalč в прототюркском языке видоизменилась в чувашском на слово čul, а в других тюркских – на taš[7]. Аналогичную лингвистическую трансформацию можно наблюдать и на примере прототюркского слова *balč>bal/bač>baš в значении «голова»[8].

Некоторые исследователи из Узбекистана видят в термине Чач связь с древнетюркским čäč/čеč в значении «бирюза, бирюзовый камень». Так, если Г.Бабаяров основывается на древнетюркских (т.н. уйгурских) документах IХ-Х вв. и сведениях «Дивану лугатит-тюрк» Махмуда Кашгари, где слово чэч/чäш встречается в значении «драгоценный камень, бирюза»[9], то Ю.Ф. Буряков приводит факты об открытии крупнейшего бирюзового рудника Унгурликан в южной подобласти Чача – Илаке, разработка которого началась «…по крайней мере с первой половины I тыс. н.э.»[10]. Он считает, что драгоценный камень сэ-сэ, производимый на большой горе к юго-востоку от столицы Чача (Танская хроника) и переданный Н.Я. Бичуриным как «жемчужный камень», на самом деле был «бирюзой». Обобщая материалы геолого-археологического изучения Чача и сведения средневековых письменных источников, информирующих о том, что бирюза Илакского рудника высоко ценилась ювелирами на восточных рынках (по Бируни), Ю.Ф. Буряков предлагает рассматривать название владения Чач не как «Каменная крепость», а как «драгоценный камень». Это мнение имеет сторонников[11]. Более того, Ю.Ф. Буряков предполагает, что активное горнорудное производство с добычей бирюзы в период развития Каунчинской культуры (III-II вв. до н.э. – IV-V вв. н.э.), вероятно, дало имя государству от древнетюрк. Чач – čе-čе[12].

Исходя из вышеизложенного, можно предположить, что китайцы все-таки калькировали название этого оазиса (Ши), где «камень» являлся производным словом. В свое время К. Шаниязов также отмечал, что более раннее китайское название Ташкентского оазиса в форме Юени/Юйни/Юни (Цян Хан шу, 206 г. до н.э – 25 гг. по Бичурину) означало «камень», с корнем «юй», которое использовалось по отношению к таким драгоценным камням, как нефрит, яшма и т.д.[13]

По-видимому, китайские летописи, с одной стороны, переводили (т.е. калькировали) местное название оазиса Чач на китайский язык (Юни, Ши), а с другой, иногда старались передать его фонетически (Чжэ-чжи /Чжэ-чжэ /Чжэши /Чжэ-цзе )[14]. Здесь заслуживает внимания то, что даже при фонетическом подражании в китайских летописях в первой части названия «чжэ» использовался иероглиф со смысловой нагрузкой «камень, каменный, имеющий отношение к камню»[15]. Уместно отметить, что по мнению некоторых исследователей, топоним Кангюй китайских источников, являвшийся древнейшим известным государством Ташкентского оазиса и территориальным преемником которого является топоним Ши, производится от слова kank, что в переводе с тохарского также означает «камень»[16].

В отличие от китайских хроник, название области, более близкое в фонетическом отношении к местному названию (Чач), передается источниками, написанными на других языках. Оно упоминается как Кух-и Чач (Горы Чача) в победоносной надписи сасанидского шаха Шапура I (262 г. н.э.), высеченной на Каабе Зороастра, а также на монетах, выпущенных правителем т.н. Кангюя в III-IV вв. и в надписи, нанесенной на серебряном блюде IV в. в форме c’c’n n’pc[17]. Топоним Чач зафиксирован также в так называемых тюрко-согдийских монетах VI–VIII вв. – c’cynk, а также в древнетюркской рунической надписи, нанесенной на керамическом сосуде VI–VIII вв., найденном на городище Канка – čač[18]. В источниках исламского времени топоним Чач передается в форме Шаш/Джадж/Чач.

Сравнительно недавно, на поселение Культобе в долине реки Арысь (Чимкентская область) открыты согдийские надписи, имеющие немаловажное значение в реконструкции истории Чача. В частности, здесь встречается выражение c’c’nn’pc «Чачская община/народ/страна», прочитанное Н. Симсом-Вильямсом и Ф. Грене. Надпись датируется II веком н.э. и является наиболее ранним упоминанием Чача в письменном виде[19].

Несколько иную интерпретацию слова c’c’n, встречаемого на монетах, выпущенных Чачскими правителями в III–IV вв., в надписи, нанесенной на серебряном блюде IV в., и в надписях на кирпичах из Культобе того же времени дает Э.В. Ртвеладзе, рассматривая его как «…полное древнее название данной области…». Он справедливо обосновывает это тем, что древнеиранский суффикс -аn в слове c’c’n устойчиво и без всяких изменений повторяется в вышеприведенных источниках, но, к сожалению, им не приводится этимологическая интерпретация[20]. Однако, исходя из этого, он предполагает, что имело место существование топонима Чачан, а не Чач. Для обоснования новой версии топонима Э.В. Ртвеладзе приводит прочтенную им форму c’c’nynk, употребленную на монетах VIII века, которая, по его мнению, образована путем «…присоединения суффикса ynk = ’n’k’ к топониму «chachan», а не к топониму «c’c»[21]. Думается, что такая интерпретация не совсем корректна, так как форма c’c’nynk на доисламских монетах и согдийских документах не встречается, но известна в форме c’cynk[22]. К тому же, употребление топонима Чач в различных источниках (Чжэ-чжэ – кит., Кух-и Чач, Чачстан – иран., c’c(+ynk) – согд., čаč – др. тюрк., Шаш – араб., Чадж/Джадж – перс. Чач – чагат.), на наш взгляд, исключает возможность существования топонима Чачан.

Наряду со многими исследователями мы также считаем, что словосочетание c’cynk (коренная основа c’c + согдийский суффикс ynk) является относительным прилагательным, буквально переводимым как «чачский». Согдийский суффикс, образующий прилагательное и посессивное значение, встречается в следующих формах: -’n, -’nу, -ynk, -’nk, -’nyk, -nyk, -nk[23]. Таким образом, словосочетание с’с’n состоит из двух частей: коренной основы c’c и суффикса -’n и означает «чачский»[24].

С иной интерпретацией, предлагаемой А. Ходжаевым, опубликовавшим несколько работ по этимологии наименования Чач, также нельзя согласиться. Так, он считает, что Ши в китайских летописях было местным названием Шаш, а Чжэчжи, Чжэчжэ, Чжэши относилось к названию Чач, так как они обозначались разными иероглифами. Отсюда он делает вывод, что топоним «…Шаш (Ши) был названием государства, а Чач – названием столичного города» и поэтому «…путать название государства и название столичного города … будет не совсем точно»[25]. Если предположить, что автор прав, возникает вопрос, почему в различных источниках название государства передается в форме Чач. Форма Шаш встречается только в средневековых мусульманских источниках. Здесь уместно отметить, что слово Чач передается в форме Шаш, так как в арабском языке не имеется звука «ч», и обычно в иноязычных словах в большинстве случаев он передается через букву «ш» (шин), а иногда через «дж» (джим) или «с» (сад). Поэтому многие исследователи пришли к выводу, что фонетическая трансформация Чач – Шаш образовалась в результате особенностей арабского языка, где для написания слова Чач использовалась согласная буква «ш» (шин)[26].

Предлагаемая нами версия этимологической интерпретации топонима Чач, производимая из прототюркского čаč (камень), позволяет пересмотреть ряд вопросов этнической истории Ташкентского оазиса. Упоминание этого термина в древних письменных источниках в качестве топонима уже начиная со II в. н.э., возможно, свидетельствует о наличии прототюркских этнических элементов в рассматриваемый период в данной историко-культурной области. Как было отмечено выше, слово čаč в значении «камень» происходит от прототюркского ча[л]ч, которое перешло в виде чал и чач в разные группы прототюркских племен. Так, если в аналогичном значении в современном чувашском языке сохранилась форма чул/чол, то в языках карлукской, огузской, кыпчакской и др. групп данный термин приобрел форму таш «камень». Форма чäч/чäш в значении «бирюзовый камень» встречается в древнетюркских письменных источниках: чäч – в текстах на древнеуйгурском письме[27], чäш/чаш – в «Дивану лугатит тюрк» Махмуда Кашгари[28]. При этом надо отметить, что у современных сарыг-югуров[29] чес (jеs) – это «большая зеленая (нефритовая, бирюзовая) бусинка в четках»[30].

В письменных источниках форма чач используется только до определенного времени (VII–VIII вв. н.э.), а позже встречается в виде таш (начиная с эпохи Бируни – Х века н.э.). Исходя из этого, можно предположить, что переход от формы чач к таш, возможно, был связан с появлением в Ташкентском оазисе новых этнических групп, говорящих на других диалектах древнетюркского языка. Употребление прототюркского термина Чач в качестве топонима Ташкентского оазиса позволяет рассматривать данный регион как место обитания прототюркских племен в первых веках нашей эры.

По китайским источникам известно, что в III-II вв. до н.э. – III веке н.э. в среднем бассейне Сырдарьи существовало государство Кангюй. По поводу этнической принадлежности и языка населения Кангюя среди исследователей существуют разногласия. Так, одна группа ученых считает язык кангюйцев тохарским, вторая – одним из восточноиранских языков, которые принадлежат к индоевропейской языковой семье, третья группа полагает, что кангюйцы говорили на прототюркском языке, а четвертая группа считает, что кангюйцы подвергались интенсивной тюркизации начиная с первых веков н.э.[31] По мнению некоторых исследователей, Кангюй в период наивысшего расцвета предстает в виде тюркского государства[32].

Допуская сосуществование племен различной этнической и языковой принадлежности в этом регионе в рассматриваемый период, мы считаем, что термин Чач в значении «камень» начал распространяться с миграцией племен сюнну в последних веках первого тысячелетия до н.э. Китайские источники информируют, что сюнну первоначально распространили свое господство на Кангюй в III-II вв. до н.э., однако после поражения в борьбе с Китаем были вынуждены просить убежище в Кангюе, являвшимся в то время их союзником[33]. По-видимому, именно в это время, т.е. с массовым переселением сюнну из северо-восточных районов Центральной Азии в Семиречье и Средний бассейн Сырдарьи, широко распространяется термин Чач в значении «камень/бирюзовый камень» применительно к названию Ташкентского оазиса, а также и для других мелких топонимов Средней Азии[34]. Возможно, прототюркское слово «чач» было калькировано от слова «канк/канг» (*kâńk), происхождение которого выведено из тохарского А-языка исследователем Г.У. Бэйли, что означало «камень» или, как считает Е. Герцфельд, «…какую-то породу камня»[35].

Традиция названия Ташкентского оазиса со смысловой нагрузкой «камень = драгоценный камень = бирюзовый камень» (Канг, Чач, Таш[кент]) подтверждается также китайскими источниками (Юе-ни, Чже-чжи/Чжэ-чжэ, Ши) начиная со II в. до н.э.

Интересно, что в Ташкентском оазисе выявлено более 20 тюркских топонимов, происхождение которых связывается многими исследователями с господством здесь Тюркского каганата в раннем средневековье. Однако, учитывая вышеизложенные материалы, мы считаем, что, возможно, часть этих тюркских топонимов связана с более ранним периодом. В частности, по данным некоторых исследователей, название реки Сырдарьи в древнегреческих источниках первых веков нашей эры (Плиний Старший), наряду с другими названиями встречается в форме Силос/Силис, восходящая к прототюркскому Сил/Сир и означающая «жемчуг»[36]. В чувашском языке, являющимся наиболее близким к языку сюнну, сохранился термин «селем» в значении «жемчуг». Если учесть, что Сырдарья в более ранних источниках встречается в форме Яксарт/Йахшарт/Хашарт, что в древнеиранском означает «чистый/истинный жемчуг», то можно предположить, что прототюркский гидроним Сил/Сир был одним из вариантов наименования реки. Название Сырдарьи в китайских источниках передается в форме Чжэнчжу-хэ и также означает «жемчужная река». С таким же значением название этой реки встречается в древнетюркских надписях – Йенчу-ÿгÿз (см. Сравнительную таблицу).

Сравнительная таблица

Вышеизложенные материалы позволяют сделать вывод, что на протяжении истории в различных письменных источниках название Ташкентского оазиса употреблялось со смысловой нагрузкой «драгоценный камень». Так, на наш взгляд, топоним Ташкент, в основе которого лежит древнетюркское слово таш «камень», является результатом традиционного названия этой историко-культурной области. 

Ф. Мақсудов, Ғ. Бобоёров

Чоч топонимининг этимологиясига доир

Мақолада Тошкент воҳасининг энг қадимги номларидан бири бўлган Чоч сўзининг этимологик талқини баён этилган. Хусусан, ушбу топонимнинг қадимги туркий чэч/чач, яъни “фируза тоши” сўзидан келиб чиққанига доир турли далиллар келтирилган.

Maksudov, G. Babayarov

On etymology of toponym Chach

In this article the authors tried to give an etymological interpretation of the word Chach, one of the most ancient names of the Tashkent oasis. Particularly, they have shown various evidences on origination of this toponym from the ancient Turkic word chach/chech meaning “turquoise”.

[1] Chavannes  E. Documents sur les Tou-Kiue (Turks) occidentaux. СПб., 1903. Р. 140

[2] Pulleyblank E.G. The Consonant System of Old Chinese // AM, 1962. Р. 246-248; Bosworth C.E. Chach  // Encyclopaedia Iranica. Vol. IV, London, New York, 1990. Р. 604-605; Poujol C. Tashkent // Enciclopedie de l’Islam. t. X.

[3] Compareti M. A possible etimology for the toponym Fadi/Vardana in Chinese sources // Археология и история Центральной Азии. К 70-летию Ю.Ф. Бурякова. Самарканд, 2004. С. 180

[4] Marquart J. Eranshahr nach der Geographic des Ps. Moses Xorebaci. Berlin, 1901. Р.154-155, n. 49; Shiratori K. A Study on Su-T’e or Sogdiana // Memories of the Research Department of the Toyo Bunko, 2, 1928.  Р. 132

[5] Муҳаммаджонов А. Қадимги Тошкент. Тошкент, 1988. 25, 52, 56-бетлар; Тошкент, 2002. 29, 54-бетлар.

[6] Bang W., Rahmeti G.R. Oğuz Kağan Destanı. İstanbul, 1936. S. 50; Ааlto P. The name of Tashkent // Central Asiatic Journal. Vol XXI, Wiesbaden, 1977. P. 194; Аальто П. Имя «Ташкент» (Перевод и комментарии А.К. Акишева) // Shygys, 2005, 1. С. 102.

[7] Pritsak O. Türk-Slav Ortak Yaşamı: Güneydoğu Avrupa’nın Türk göçebeleri // Türkler, 2, Ankara, 2002.  S. 509.

[8] Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Пратюркский язык-основа. Картина мира пратюркского этноса по данным языка. Отв. pед. Э.Р. Тенишев, А.В. Дыбо. М., 2006. С. 30.

[9] Бобоёров Ғ. Ўзбекистон ҳудудида Қорахонийлар давригача бўлган қадимги туркий топонимлар // Марказий Осиёда анъанавий ва замонавий этномаданий жараёнлар, “Карим Шониёзов ўқишлари” туркумидаги халқаро илмий анжуман материаллари, 1 – қисм. Тошкент, 2005. 123-124 – бетлар.

[10] Буряков Ю.Ф. К динамике развития городской культуры древнего и средневекового Чача // Материалы научной конференции «Чач – Бинкет – Ташкент (историческое прошлое и современность)». Ташкент, 2007. С. 8-9.

[11] Алимова Д.А., Филанович М.И. Тошкент тарихи (қадимги даврлардан бугунгача) – История Ташкента (с древнейших времен до нашей дней). Ташкент, 2007. С. 18, 101.

[12] Буряков Ю.Ф. Согд и Чач. Взаимодействие и взаимовлияние двух культур древнего Узбекистана  // Самарқанд шаҳрининг умумбашарий маданий тараққиёт тарихида тутган ўрни. Самарқанд шаҳрининг 2750 йиллик юбилейига бағишланган халқаро илмий семпозиум материаллари. Тошкент–Самарқанд, 2007. С. 63

[13] Шониёзов К. Қанғ давлати ва қанғлилар. Тoшкент, 1990. 43-44 – бетлар.

[14] Ходжаев А. Наиболее ранние сведения китайских источников о государстве Шаш (Ташкент // Shygys, 2006, 1. C. 118-119.

[15] Большой русско-китайский словарь. Под ред. И.М. Ошанина. Т. 2. М., 1983. С. 426 (1788).

[16] В так называемом «тохарском» языке (диалект А) слово kank (kanka) означает «камень».

[17] Лившиц В.А., Луконин В.Г. Среднеперсидские и согдийские надписи на серебряных сосудах // ВДИ, 1964, № 3. С. 171.

[18] Буряков Ю. К истории раннесредневекового Чача // O’zbekiston tariхi, 2002, № 3. С. 11.

[19] Sims-Williams N., Grenet F. The Sogdian inscriptions of Kultobe // Shygys, 2006, 1. Р. 16-17.

[20] Ртвеладзе Э.В. К ранней истории Чача (Новые нумизматические и эпиграфические источники) // ОНУ, 2008, № 4. С. 68-69.

[21] Ртвеладзе Э.В. К ранней истории Чача (Новые нумизматические и эпиграфические источники) // ОНУ, 2008, № 4. С. 69.

[22] Согдийские документы с горы Муг. Чтение. Перевод. Комментарий. Вып. II. Юридические документы и письма / Чтение, пер. и комм. В.А. Лившица. М., 1962. C. 82-83; Шагалов В.Д., Кузнецов А.В. Каталог монет Чача III–VIII вв. Ташкент, 2006; Бабаяров Г. Древнетюркские монеты Чачского оазиса VI–VIII вв. Ташкент, 2007.

[23] Лившиц В.А. Кеш (Шахрисябз) в согдийских текстах и монетных легендах // Ўрта Осиё тарихи манбашунослиги масалалари. Ташкент, 2003. С. 7; Исхаков M., Камолиддин Ш., Бабаяров Г. Critica  Э.В. Ртвеладзе «Заметки по истории нумизматики раннесредневекового Чача (III–VIII вв.)» (Ташкент,2006)  // Archivum Eurasiae Medii Aevi. T. 15 (2006/2007), Harrasowitz Verlag, Wiesbaden, 2008. P. 211.

[24] Sims-Williams N., Grenet F. The Sogdian inscriptions of Kultobe // Shygys, 2006, 1. Р. 97.

[25] Ходжаев А. Наиболее ранние сведения китайских источников о государстве Шаш (Ташкент) // Shygys, 2006, C. 118.

[26] Мукминова Р.Г., Филанович М.И. Ташкент на перекрёстке истории (Очерки древней и средневековой истории города). Ташкент, 2001. С. 26.

[27] Древнетюркский словарь. Л., 1969. С. 143.

[28] Кошғарий Маҳмуд. Девону луғотит турк / Тарж. ва нашр. С.М. Муталлибов. II том. Тошкент, 1960. 63, 83-бетлар.

[29] Авторы выражают благодарность исследователю А. Кубатину за предоставленный материал по сарыгюгурам и консультацию по вопросам пратюркского языка.

[30] Тенишев Э.Р. Строй сарыг-югурского языка. М., 1976. С. 177.

[31] Шониёзов К. Қанғ давлати ва қанғлилар. Тошкент, 1990. 8-25 бетлар.

[32] Малявкин А.Г. Танские хроники о государствах Центральной Азии. Новосибирск, 1989. С. 201; Филанович М.И. Кангуй давлати // Ўзбекистон давлатчилиги тарихи очерклари. Тошкент, 2001. 23-бет.

[33] Бичурин Н.Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. I . M.; Л., 1950. С. 93.

[34] Кан-и Чач (горы Гиссар), Джаджруд – Чачруд (в средневековом Кеше), Чач (местность в Сев. Индии).

[35] Ааlto P. The name of Tashkent // Central Asiatic Journal. Vol XXI, Wiesbaden, 1977. P. 195.

[36] Шониёзов К. Қанғ давлати ва қанғлилар. 23-бет.

Манба:

Тошкент шаҳрининг 2200 йиллик юбилейига бағишланган Халқаро илмий конференция материаллари
Ўзбекистон Республикаси Фанлар академияси, «Фан» нашриёти, 2009