СОН С ПРИМЕЧАНИЯМИ
«Я вспоминаю до сих пор,
стакан к себе придвинув,
спустившихся с Карпатских гор
угрюмых жидовинов.
Когда же разгляжу в упор
и выпью что в стакане,
мне ясно видится узор
на их кафтанной ткани.
От выпитого ошалев,
им мозг себе ужалив,
я вижу, как играет Лев
с прекрасной буквой Алеф…»
Мне эта, прямо говоря, чушь, три куплета эти на 23-е января приснились на рассвете. Здесь ничего такого нет, мне часто снится в рифму. Стихоплетенье с детских лет впиталось в кровь и лимфу. Так снятся сны не только мне. Глазков покойный, Коля, четверостишие во сне увидел раз такое:
«Была у деда борода
Седа, как зимний лес,
И величава, как вода
На Куйбышевской ГЭС».
Вот это прелесть, правда, да? А у меня белиберда. Жиды, Карпаты, Алеф (Бык?), Лев (Царь?), кафтан узорный. Ведь это всё не мой язык, весь стих чужой и чёрный. Откуда вдруг взялась в мозгу чужих видений стая? Хочу понять и не могу, и мучаюсь. Хотя я не толкователь вещих снов и роршаховых пятен, меня волнует шорох слов, чей смысл мне непонятен.
Sleep with notes
«I remember still,
Glass to myself moved
descended from the Carpathian mountains
girlfriends.
When we think
and drink that in a glass,
I clearly see the pattern
On their cabbage fabric.
From drunk shuffle
my brain is horrible
I see how lion plays
With an excellent letter Alef … «
I am, telling me, nonsense, the three bonds of these on January 23 dreamed at dawn. There is nothing like that here, I often dream of rhyme. Steaming from orphanage has absorbed into blood and lymph. So dream dreams not only to me. Overall eyes, Kolya, Quarters in a dream I saw this time:
«I had a santa beard
Seda, like a winter forest,
And magnicity like water
On Kuibyshev HPP. «
This is the charm, however, yes? And I have Belibard. Jews, Carpathians, Alef (bull?), Leo (king?), Kattin patterned. After all, this is not my tongue, all the verse is alien and black. Where did it suddenly be in the brain of other stories in the brain? I want to understand and I can not, I suffer. Although I am not an interpreter of the prophetic dreams and Rorschahovy stains, I care about the rustle of words, whose meaning is incomprehensible to me.