Возил меня полковник за кордон,
И был он бледен, как покойник, миль пардон.
Говорил он всю дорогу о Руси,
Живы мы и слава богу, фрам мерси.
Извините, мсье полковник, чем стареть,
Может лучше за Россию умереть?
Ради чести и престижа, не шучу.
Он ответил «Что я, рыжий?
Не хочу!
Между прочим, сам Керенский за кордон
Перебрался в платье женском, миль пардон.
Сбросив женскую одежду и корсет
Мне высказывал надежды тет-а-тет.
Извините, мсье Керенский, чем стареть
Может лучше за Россию умереть?
Ради чести и престижа, не шучу.
Он смеется «Что я, рыжий?
Не хочу!
Мы решили перебраться за кордон,
Чтобы жизнью наслаждаться, миль пардон.
Чтобы с ветреной кокеткой пить вино,
А с блондинкой иль с брюнеткой — все равно.
Сет трабь ен, ведь лучше, чем стареть,
У красавицы в объятьях умереть.
Надо к счастью быть поближе и любви,
Не в России, так в Париже,
Се ля ви! I drove me Colonel for Cordon,
And he was pale, like the dead man, miles Pardon.
He spoke all the way about Russia,
We are alive and thank God, Fram Mersi.
Sorry, Monsiera Colonel than old,
Maybe it’s better to die for Russia?
For the sake of honor and prestige, not kidding.
He replied «What am I, Redhead?
I do not want!
By the way, Kerensky himself for Cordon
Moved in a female dress, miles sorry.
Dropping women’s clothing and corset
I expressed the hopes of Tet-A-Tet.
Sorry, Monsieur Kerensky than to grow old
Maybe it’s better to die for Russia?
For the sake of honor and prestige, not kidding.
He laughs «What am I, Redhead?
I do not want!
We decided to move for Cordon,
To enjoy life, miles Pardon.
To drink wine with windy coquette
And with a blonde Ile with a brunette — anyway.
Seth Trabn, because it is better than age,
Beauty in the arms die.
We must be lucky to be closer and love,
Not in Russia, so in Paris,
CE LA VI!