Post Views:
100
Усиленное внимание правящего режима к гуманитарным наукам проявлялось и в отношении востоковедения. Еще в 1950 г. Президиум Академии отмечал, что Институт по изучению восточных рукописей (выделено нами. – В.И.) «работал в отрыве от важнейших задач современного советского востоковедения, разрабатывая преимущественно темы по средневековой истории народов Средней Азии, игнорируя, таким образом, тематику по истории современного зарубежного Востока»[1]. В 1953 г. в планах Института значились следующие темы: «Разоблачение колониальной политики американо-английского империализма», «Национальный вопрос в Афганистане», «Белуджистан как плацдарм в агрессивных планах англо-американского империализма на Среднем Востоке», «Синьцзян в период I империалистической войны, Октябрьской революции и гражданской войны», «Борьба прогрессивных сил Ирана за мир и независимость», «Реакционная сущность пантюркизма и использование его империалистическими державами в своих агрессивных целях»[2].
Тем самым интеллектуальный и материальный ресурс использовался также в целях более политического, нежели научного свойства, что ограничивало способность Академии решать задачи в области изучения восточных рукописей – бесценного свидетельства прошлого значительной части человеческой цивилизации.
Тем не менее, питающий науку, но одновременно и стягивающий ее «обруч» административно-командной системы не мог воспрепятствовать научным сотрудникам того же Института востоковедения ввести в востоковедческую науку сведения об уникальных памятниках восточной письменности. В результате усилий ученых стало возможным в начале 1950-х годов приступить к созданию многотомной капитальной серии каталогов «Собрание восточных рукописей Академии наук УзССР». Уже к 1955 г. были подготовлены 4 тома этого собрания. В связи с подготовкой к 1000-летнему юбилею Абу Али ибн Сины коллектив Института востоковедения приступил к переводам с арабского на узбекский и русский языки многотомного труда ученого «Канон врачебной науки (т. I-V, 1954 – 1960 гг.)[3]. Как отметил член-корреспондент АН Узбекистана Р.Н. Набиев, «о значении этих двух капитальных работ, я думаю, не стоит и говорить. Ибо известно, они значительно подняли научный авторитет не только Института (востоковедения. – В.И.), но и Академии в целом как внутри СССР, так и за его пределами»[4].
1950-е годы стали крупным этапом в творческой деятельности философа (члена-корреспондента, затем академика) И.М. Муминова, который вводил в интеллектуальный контекст своего времени творчество мыслителей средневековья – Абдурахмана Джами, Алишера Навои, Али Кушчи Самарканди. Кроме того, он исследовал взгляды просветителей-демократов конца XIX – начала ХХ в. Ахмада Дониша, Фурката, Завки, Мукими, Хамзы, Айни и других известных просветителей, писателей, поэтов. Работы этого философа оказали большое влияние на деятельность философов соседних среднеазиатских республик и Казахстана[5].
Немалым был вклад ученых Академии в изучение памятников материальной культуры на территории Узбекистана, который издревле входил в число регионов, обжитых человеком. Интенсивное развитие археологической науки, начавшееся в 1950-е годы, привело к замечательным открытиям, среди которых особое место заняли исследования памятников земледельческих культур Зарафшанского оазиса. Раскопки крупных городских пунктов Бухарского и Самаркандского оазисов – Варахши и Афрасиаба проводились под руководством В.А. Шишкина. В этот период наиболее интенсивно исследовалась Варахша. Были открыты монументальные дворцовые залы с прекрасной полихромной стенной живописью и высокой, с точки зрения искусства, резьбой по ганчу. Тем самым был показан высокий уровень материальной и духовной культуры и искусства народов Зарафшанской долины[6]. Академик Т.А. Сарымсаков в связи с этим открытием отметил, что экспедициями Института истории и археологии были обнаружены на древнем городище Варахша «уникальные стенные росписи, доказывающие наличие самобытного искусства и зодчества народов Узбекистана первых веков н.э.»[7]. Результатом многолетних археологических изысканий Я.Г. Гулямова стала монография «История орошения Хорезма с древнейших времен до наших дней», в которой использованы также нарративные источники, содержащия ценные этнографические материалы.
Большую работу проводили и языковеды Института языка и литературы, исследования которых способствовали развитию узбекского языкознания. Исследования проводились в направлении изучения теоретических вопросов, а также подготовки разнообразных учебников[8]. В свое время в Институте работали такие видные ученые и литераторы, как Х. Алимджан, М.Т. Айбек, Г. Гулям, Е.Э. Бертельс и др.
Одним из старейших и крупнейших научно-просветительских учреждений республики в 1950-е годы, входившим в систему Академии наук, являлся Музей истории народов Узбекистана. Помимо основных задач – показать в своих экспозициях на подлинных материалах основные этапы развития человеческого общества на территории современного Узбекистана с древнейших времен до современности, работники музея осуществляли широкую экспедиционную деятельность, пополняя бесценные сокровища духовного и материального наследия народов Узбекистана.
[1] ЦА АН РУз, ф. 1, оп. 1, д. 196, л. 43.
[2] ЦА АН РУз, ф. 1, оп. 1, д. 348, л. 174-176.
[3] Наука в Узбекистане. Общественные науки. Ташкент: Фан, 1977. Т. II. С. 233.
[4] ЦА АН РУз, ф. 1, оп. 1, д. 449, л. 56.
[5] Садыков А.С. Крупный ученый-обществовед и организатор (о жизни и научной деятельности академика АН УзССР И.М. Муминова) // Воспоминания о И.М. Муминове. Ташкент: Фан, 1978. С. 7-16.
[6] Наука в Узбекистане. Общественные науки. Т. II. С. 203.
[7] ЦА АН РУз, ф. 1, оп. 1, д. 196, л. 41-42.
[8] ЦА АН РУз, ф. 1, оп. 1, д. 415, л. 115.
АКАДЕМИЯ НАУК РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН
Институт истории
Ташкент, «YANGI NASHR», 2012 г.
https://shosh.uz/uz/akademiya-nauk-v-intellektualnoy-istorii-uzbekistana-vostokovedenie/