ЗЕЛЁНЫЙ ПУТЬ
Река не вынесет меня к морю.
Ведь кто-то должен прорасти на берегу и на обрыве запустить корни в песок и глину, и скрепить грунт, чтоб не осыпалось и не размылось, не обвалился под ногой спуск…
А от реки идёт волной сырость, и птичьим цоканьем частит пульс.
И вот весна. И утонул в пенном черёмуховом снеге ближний склон, и небо тянется к земле немо, и от низин ещё несёт льдом, и я клонюсь с обрыва в тот омут, где целый выводок чертей ждёт…
Река меня совсем другой помнит и отражает в глубине вод.
Я столько раз переживу зиму, что пустота меня внутри съест, и вот однажды под цепным ливнем раскину ветви до земли – в крест, в последнем выдохе ветрам вторя, последнем семечке летя – въявь…
Оно, конечно, поплывёт к морю.
И прорастёт чуть дальше, чем я.
GREEN WAY
The river will not carry me to the sea.
After all, someone has to sprout on the shore and on the cliff run roots into sand and clay, and cement the soil so that it does not crumble and erode, the descent does not collapse under the foot …
And from the river there is a wave of dampness, and the pulse rate of a bird’s clatter.
And now spring. And the near slope drowned in the frothy bird cherry snow, and the sky stretches towards the ground mute, and it still carries ice from the lowlands, and I lean off the cliff into that pool where a whole brood of devils awaits …
The river remembers me completely different and reflects in the depths of the waters.
I will survive the winter so many times that the emptiness inside will eat me up, and then one day, under a chain downpour, I will spread my branches to the ground — into a cross, echoing the winds in my last breath, flying with the last seed — say …
It will, of course, float to the sea.
And it will sprout a little further than me.