Мы прошли тяжкий путь от томагавка до токамака
Только вот толку мало
Все тот же кнут и пряник, что теперь стал виртуальным
И диагональ экрана никак не может угнаться за голодом
Привилегированных отроду
В то время как многие мором обглоданы и волнами ребер их уродует жажда
Наждачной валют и контрактов истирается жалость под корень
А стяжатели кормят драконов ручных, наблюдая из башен за каждым
Потому что пашня должна продолжаться
Пускай даже ты родился в рубашке
К ней легко подберут пиджак, брюки и галстук
Почему-то любой пастырь
Заполучив безопасность
Законами пишет пасквиль на паству
Несогласные тут затыкаются насмерть
Ибо молчание — золото алчных угнетателей в масках
Которое запивают они безучастно царскою водкой
Недовольные же повышают градус попойки коктейлями Молотова
Ведь им уготовано смолоду было быть обездоленными
А к юдоли такой прикипеть невозможно на трезвую голову
Когда хлебавши несолено
Будто бы живешь понарошку
Заложником вынь да положь пустопорожнего
Ради должности с пригожими вожжами
Рабочие лошадки лезут из кожи вон
Пожраны будут уже освежеванными — удобно же!
Вся эта ложь и боль — лишь бы только продолжился список новостей на кассовой ленте
Так ответь мне:
Стоило ли калечить себя пятидневкою ненависти
Во имя вещей, которые ты сумел обрести
И ложиться костьми ради каждой из них
Заранее зная, что никто не вернет тебе годы бесполезной возни?
Никакого отклика
Совесть уже давно замолкла, но
То, что происходит за занавешенными окнами
Моего уютного кокона
По-прежнему китайская пытка водой
Выпорхнуть — это мой человеческий долг
И едва я покинул свой закуток
Ливень окатил иголками слез
Однако чем бежать или прятаться, я лучше промокну насквозь
Но буду стоять в полный рост
Чую, нутро наливается клокотом
Мое нутро наливается клокотом
Совесть трусливо замолкла, но
Замолкла надолго ли?
Мое нутро наливается клокотом
Неумолимо наливается клокотом
И кажется, вот она
Последняя капля
Нависла мечом Дамокловым
Нас призывали выкинуть голос в урну
Назвать это иначе как абсурдом трудно
Да и не все ли равно, в какой цвет будут окрашены прутья?
Это не прибавит уюта
До судного дня всего пара минут, но
Не покидает ощущение, будто
Отстают не на шутку часы
И как бы так еще объяснить, что планета нестерпимо больна?
Обо льдах, от Антарктиды отколотых, бьют экологи в колокол
Но, видимо, побоку всем
Люди в первую очередь чревом своим озабочены
И вскоре прожарят планету потому до почернения корочки
Впрочем, зубы точат они и на собратьев
Коли охоче до того чье-то высочество
Опороченные безоговорочностью, принимая навязанное обществом
Примерили роль гардеробщиков и ропщут
Ежели топорщится кто — стало быть, заговорщики
А с ними, вестимо, поступать нужно соответственно
Но дабы напомнить, до чего довести может вражда с иноверцами
Обугленное сердце тьмы принесут мне мусульмане Освенцима
Удалецки я праведный гнев даже в нем разожгу
С помощью бревен из обширной коллекции отряда семьсот тридцать один
И для усмирения этого пламени миру попросту не хватит воды