Академия наук в интеллектуальной истории Узбекистана. Послевоенные годы

Post Views:
60

В послевоенные годы перед учеными республики встали новые задачи осуществления научно-исследовательских работ.

Важным направлением деятельности Института геологии Академии наук Узбекистана являлось научно-теоретическое обоснование для поисковоразведочных работ на нефть, уголь, различные виды рудного и нерудного сырья, подземные воды для водоснабжения вновь осваиваемых пустынных территорий, а также предгорных и горных районов; инженерно-геологическое обоснование для гражданского промышленного и гидротехнического строительства с порайонной и инженерно-геологической характеристикой горных пород. Директорами института в первые послевоенные годы были X.М. Абдуллаев (1946 – 1950), Н.П. Васильковский (1950 – 1955).

Наряду со значительным расширением объемов исследований института с 1946 г. существенно улучшились возможности публикаций полученных результатов. С 1951 г. стали ежегодно выходить «Записки Узбекистанского отделения Всесоюзного минералогического общества» [Институт геологии и геофизики им. Х.М. Абдуллаева (к 50-летию со дня образования). Ташкент: Фан, 1985. С. 16-17]. Ориентация деятельности института, в известной мере, диктовалась открытием в Узбекистане месторождений свинца, цинка, меди, молибдена, вольфрама, олова, флюорита и других полезных ископаемых. Особенно значительный вклад в становление и развитие этого направления внес X.М. Абдуллаев – основатель среднеазиатской петролого-металлогенической школы.

В 1947 г. X.М. Абдуллаевым была опубликована крупная теоретическая работа «Геология шеелитоносных скарнов Средней Азии», в которой отстаивается тезис, что «рудогенез – неотъемлемая часть петрогенеза», обосновываются ассимиляционная гипотеза магмо- и рудообразования, а также уникальность Средней Азии в образовании скарново-рудных месторождений, а Западного Узбекистана – как скарново-шеелитовой провинции.

В 1953 г. вышла в свет еще одна монография X.М. Абдуллаева «Очерк по металлогении Средней Азии (железо, олово, вольфрам)», в которой раскрывается поведение этих элементов в рудном процессе. Монография положила начало последующим широко развернувшимся в Средней Азии и в Союзе работам по специальной металлогении.

В Западном Узбекистане осуществляла свою деятельность группа, возглавляемая И.X. Хамрабаевым. В 1958 г. была опубликована монография «Магматизм и постмагматические проявления Западного Узбекистана». В работе обоснована золотоносность Западного Узбекистана, что способствовало открытию ряда промышленных месторождений, в том числе на основе идеи о геохимической связи золота и мышьяка – месторождения Мурунтау [Институт геологии и геофизики им. Х.М. Абдуллаева (к 50-летию со дня образования). С. 32-36]. Минералого-геохимические исследования имели в Институте геологии давние традиции, а с 1946 г. велись в организованном академиком АН Узбекистана А.С. Уклонским отделе минералогии и геохимии.

Значительные исследования проводились в первые послевоенные годы и в Институте математики АН Узбекистана. В 1947 г. здесь начались работы статистико-стохастического направления. За работы в этом направлении ученым В.И. Романовскому, Т.А. Сарымсакову, В.А. Бугаеву и В.А. Джорджио было присвоено звание лауреатов Государственной премии. В дальнейшем ими был исследован важный центр действия атмосферы для Передней Азии и Индии – Переднеазиатская термическая депрессия.

Для изучения особенностей циркуляции в горах и пустынях Средней Азии были проведены многочисленные аэрологические экспедиции. Особенно полезными были совместные экспедиции Института математики Академии наук Узбекистана, Ташкентского государственного университета и Ташкентской геофизической обсерватории: собран и проанализирован обширный материал по горно-долинной циркуляции, структуре вертикальных токов в горах и т.п., позволивший выявить особенности формирования режима ряда локальных процессов.

Исследования в области теории вероятностей и математической статистики начаты в Узбекистане замечательным математиком В.И. Романовским. С его именем связано и все последующее развитие этой области науки в Узбекистане. Будучи крупным ученым и выдающимся педагогом, он воспитал целую плеяду талантливых учеников, активно и плодотворно работавших и работающих в настоящее время. Он заслуженно признан основателем ташкентской математической школы.

С начала 1940-х до середины 1950-х годов исследования в этих областях вели вместе с В.И. Романовским его талантливые ученики – Т.А. Сарымсаков, М. Камалов и др. Продолжились ранее начатые исследования, улучшались и обобщались многие теоремы, возникли новые направления: применение вероятностных методов к вопросам классического анализа, приложение статистики в промышленности.

Существенные результаты были получены исследованиями Н.II. Назарова в вопросе о спектре собственных значений нелинейных интегро-дифференциальных уравнений. Исследования Н.Н. Назарова были продолжены целым рядом ученых. В частности, были исследованы вопросы о существовании и единственности решений интегральных уравнений и разработан оригинальный метод доказательства (Ф.С. Хаджимуллаев), изучены нелинейные интегральные и интегродифференциальные уравнения, интегральные уравнения.

В Узбекистане проводилась значительная работа по истории математики. Важные результаты получены в 1940 – 1950 гг. при изучении научной деятельности астрономической и математической школы XV в. в Самарканде, возглавлявшейся Мирзо Улугбеком. На основании анализа знаменитых астрономических таблиц Мирзо Улугбека и других сочинений представителей этой школы была показана выдающаяся роль самаркандских ученых XV в. в развитии мировой астрономии. Характеристику их научной деятельности дал зачинатель исследований по истории физико-математических наук в Узбекистане Т.Н. Кары-Ниязов в вышедшей в 1950 г. и удостоенной Государственной премии монографии «Астрономическая школа Улугбека».

В Институте астрономии Академии наук Узбекистана сразу после войны уже в 1945 г. исследователь М.Ф. Быков начал наблюдения прямых восхождений 623 звезд абсолютным методом из фундаментального каталога слабых звезд. В области астрофизики значительные работы были выполнены лабораторией Солнца. В первые годы своего существования она ограничивалась регистрацией солнечных пятен, которые велись визуально на рефракторе Мерца, и статистической обработкой наблюдений. С 1932 по 1958 г. проводились регулярные наблюдения протуберанцев с помощью протуберанцспектроскопа Цейсса. К середине 1938 г. лаборатория стала одной из основных станций Всесоюзной службы Солнца. В ней регулярно наблюдались солнечные пятна, протуберанцы, волокна, флоккульные поля, факелы и кратковременные хромосферные процессы. Все эти наблюдения анализировались и публиковались в трудах обсерватории в виде ежегодных обзоров.

В 1952 г. исследователь X.Р. Шакирова определила ряд двойных, симметричных относительно местной полночи поправок часов и, обнаружив систематическую разность в них, дала ее интерпретацию.

Началом развития физики высоких энергий в Узбекистане можно считать создание в 1948 г. Лаборатории космических лучей при Физико-техническом институте Академии наук Узбекистана. Еще в конце 1940-х годов с помощью оригинальной круговой установки было обнаружено существование неравновесной мягкой компоненты космического излучения, т. е. электронов и y-квантов, не находящихся в равновесии с жесткой (проникающей) компонентой космических лучей. В 1951-1955 гг. Физико-техническим институтом Академии наук Узбекистана была разработана промышленная технология и с 1956 г. начато серийное производство высоковольтных селеновых выпрямителей.

Большое значение для развития науки в послевоенные годы имела работа С.В. Стародубцева «Использование модулированных атомных пучков для определения теплот адсорбции». Используя идеи этого метода, в 1949 г. У.А. Арифов, В.М. Ловцов и А.X. Аюханов в ФТИ АН Узбекистана разработали осциллографический метод определения коэффициентов поверхностной ионизации и теплот адсорбции. Исследовалось явление миграции атомов на поверхности, имеющее большое практическое значение для работы сложных катодов. В этот же период наметилось определенное разделение тематики исследований по электронике в университете и ФТИ АН Узбекистана.

В первые годы после Второй мировой войны произошли два больших события, резко стимулировавших развитие научных исследований по сейсмостойкости в Узбекистане. В 1946 г. было Чаткальское землетрясение, проявившееся в Ташкенте с силою более 7 баллов. По инициативе Управления по делам архитектуры при Совете Министров Узбекистана была организована экспедиция по обследованию последствий этого землетрясения. Основные исполнители этого проекта инженеры А.П. Петров и П.П. Москальцов собрали ценный материал по повреждениям зданий и сооружений, на основе которого правительством и Академией наук Узбекистана был поставлен вопрос о переводе Ташкента в восьмибалльную зону. Главная инициатива здесь принадлежала Институту сооружений Академии наук Узбекистана, созданному в 1947 г. под руководством проф. М.Т. Уразбаева, в лице которого сочетались качества крупного ученого, педагога и талантливого организатора. Это позволило ему в сравнительно короткие сроки заложить основы Узбекской школы сейсмостойкости сооружений, быстро завоевавшей всеобщее признание.

В 1948 г. были разработаны рекомендации по сейсморайонированию территории Средней Азии, применению местных материалов в сейсмостойком строительстве и др. Предложения узбекских ученых были широко использованы при составлении важнейшего нормативного документа – Технических условий проектирования зданий и сооружений для сейсмических районов, изданного в 1949 г.

В период с 1950 по 1956 г. Ташкентской школой сейсмостойкости сооружений, руководимой академиком АН Узбекистана М.Т. Уразбаевым, был решен целый ряд динамических задач по колебаниям стержней постоянного и переменного сечения, в линейной и нелинейной постановке (М.Т. Уразбаев, В.К. Кабулов, В.Т. Рассказовский, Ю.Р. Лейдерман и др.), а также исследованы воздействия импульсивных нагрузок на гибкие и жесткие сооружения [Наука в Узбекистане. Естественные науки. Т. I. С. 138].

Значительные научные изыскания проводились в послевоенные годы и в Институте ботаники АН Узбекистана. С выделением в 1950 г. этого института в самостоятельное учреждение Академии наук Узбекистана наметился новый этап в развитии физиологии и биохимии диких растений, а именно: систематических стационарных исследований. Физиологами изучались и изучаются в настоящее время вопросы физиологии прорастания семян, газообмена, пигментной системы, углеводноазотного обмена, поливитаминной активности у растений аридной зоны, главным образом, ценных в кормовом отношении, исследуется водный режим растений пустынной и полупустынной зон.

В 1950 г. в Институте ботаники АН Узбекистана создается лаборатория экологии растений, где под руководством В.А. Бурыгина (1950 – 1957) проводились работы по изучению путей адаптации растений к пустынным и полупустынным условиям обитания. Полученные результаты позволили наметить пути и методы возделывания ценных кустарниковых и полукустарниковых растений в условиях Южного Кызылкума.

При Институте сельского хозяйства Академии наук Узбекистана в 1947 г. была организована Лаборатория физиологии сельскохозяйственных животных. В лаборатории Г.И. Алексеева, К.Л. Романова, А.И. Капустина, X.И. Максудов, П.Ф. Кияткин, И.А. Тапильский стали проводить глубокие исследования по изучению газообмена, морфологического и биохимического состава крови у разных пород мелкого рогатого скота в разнообразных климатических условиях республики. Определенного внимания заслуживают исследования 3.А. Исхакова, раскрывшие роль желудочно-кишечного тракта в водном обмене у каракульской овцы в пустынных условиях Каракумов. Здесь также были начаты, а затем продолжены работы по систематическому изучению сычужного пищеварения у крупного рогатого скота.

Организация в 1947 г. Лаборатории микробиологии в АН Узбекистана ознаменовала собой новый крупный этап микробиологических исследований в республике. В этой лаборатории под руководством Е.И. Квасникова в период с 1947 по 1959 г. были выполнены исследования по вопросам повышения плодородия почв, изучены состав ризосферной микрофлоры и ее взаимоотношения с растениями, а также возможности и практическое использование силосования местных кормов с применением молочнокислых заквасок, проведены исследования по приготовлению и хранению вин.

Благодаря активному развитию микробиологических исследований к 1960 г. на базе одной наметилась организация нескольких лабораторий: биохимии микроорганизмов, радиобиологии, почвенной микробиологии, почвенной протистологии, антибиотиков, общей и технической микробиологии.

Ученые Института почвоведения Академии наук Узбекистана в 1940-е годы теоретически после долгой дискуссии обосновали выделение Туранской почвенно-климатической провинции как северного участка континентальных субтропиков и разделили почвы территории республик Средней Азии на зону равнин с пустынным типом почвообразования и зону вертикальной поясности с сероземным и бурым типом почвообразования. Такое разделение почв имело большое принципиальное значение. Впервые так называемая «серая зона» была разграничена на две части с разными условиями почвообразования, свойствами и уровнем плодородия почв. В свою очередь это давало основание научно обоснованно оценивать, изучать и осуществлять агротехнические и мелиоративные мероприятия.

Несмотря на расширение сети академических учреждений и углубление исследований, развитие академической мысли в Узбекистане в этот период происходило под сильным прессом моноидеологии коммунистической партии.

В конце 1940-х годов тоталитарное государство с целью достижения еще большей централизации и ужесточения властных полномочий со стороны партийно-государственной элиты, монополизировавшей власть в стране, поставило под жесткий партийный контроль все вопросы развития культуры, науки и образования. В этот период была осуществлена вторая волна репрессий в стране, направленная против интеллигенции.

Так, в 1948 г. в условиях дальнейшего развития и утверждения тоталитарной системы в Академии наук Узбекистана состоялся одновременный объединенный поход против генетики, вейсманистов-морганистов, кибернетики, формализма и «космополитизма» [Расширенное заседание Президиума АН УзССР 14-16 сентября 1948 г. по вопросу о состоянии и задачах биологической науки в институтах и учреждениях Академии наук УзССР // Известия Академии наук УзССР. Ташкент, 1948. № 6. С. 4-112].

В этот период подверглось резкой критике отделение биологических и сельскохозяйственных наук, которое якобы неудовлетворительно руководило деятельностью своих институтов, не давало отпора сторонникам реакционного вейсманистско-моргановского направления в биологии. В частности, совершенно несправедливо указывалось, что такая позиция этого отделения в немалой степени определялась тем, как председатель бюро отделения биологических и сельскохозяйственных наук Е.П. Коровин по ряду вопросов биологической науки стоял на «неправильной», по существу антимичуринской, позиции [За передовую мичуринскую биологию // Правда Востока. 1948. 22 сентября, № 189(7573)].

Сигналом для преследования генетиков и биологов – «менделистов» послужила собравшаяся в августе 1948 г. сессия Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук. Выдающиеся ученые академики А. Жебрак, П. Жуковский, Л. Орбели, А. Сперанский, И. Шмальгаузен и их ученики – в общей сложности несколько сотен исследователей – были изгнаны из Академии и университетов.

С докладом «Об итогах сессии Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук и о задачах Академии наук Узбекистана в области биологической науки» на расширенном заседании Президиума Академии наук Узбекистана 20 сентября 1948 г., как отмечалось выше, выступил академик, Председатель отделения биологических и сельскохозяйственных наук профессор Е.П. Коровин. Он изложил теоретическую основу учения Мичурина, его «прогрессивную, революционизирующую роль в направленной переделке живой природы». Тогда же профессор Е.П. Коровин был вынужден охарактеризовать учение Мичурина, как якобы «творческий дарвинизм, развиваемый мичуринцами под руководством академика Т.Д. Лысенко». Он подробно разобрал также якобы «реакционную идеалистическую сущность» вейсманизма-морганизма, нанесшего «большой вред в различных областях советской науки» [За мичуринское направление биологической науки в Узбекистане. На расширенном заседании Президиума Академии наук УзССР // Правда Востока. 1948, 21 сентября, № 188 (7572)]. Нет нужды повторяться, что подобный шаг Е.П. Коровина был сделан вынужденно.

Собравшиеся ожидали, что Е.П. Коровин, перейдя к оценке положения биологической науки в Академии наук Узбекистана и её институтах, подвергнет острому критическому анализу ошибки и недочёты, вскроет причины, породившие их, укажет на принципиальные расхождения с мичуринскими методами в отдельных работах Институтов ботаники и зоологии, почвоведения, плодово-ягодного института, Ботанического сада, Музея природы. Однако вторая часть доклада не оправдала этих ожиданий. Бесспорно, Е.П. Коровин не мог обойти полным молчанием действительно имевшиеся некоторые недочёты в работе институтов и учреждений, объединяемых отделением биологических и сельскохозяйственных наук. Но говорил он о них, не углубляясь в принципиальную сторону дела.

Между тем пресс административно-идеологического давления на науку Узбекистана усиливался. Незадолго до этого вышло постановление ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград», а затем состоялось выступление Жданова по вопросам литературы. Многие учёные восприняли эти указания компартии по вопросам идеологической работы как касающиеся только писателей, литературоведов. Однако в действительности они затрагивали самые различные сферы науки.

В результате объявления генетики буржуазной лженаукой, несмотря на наличие теоретических основ, заложенных научными сотрудниками Академии наук Узбекистана, научные исследования по изучению закономерностей наследования и изменения признаков и свойств растений и разработка на этой основе методов управления этими процессами до 1959 г. проводились очень слабо.

На 40-е годы XX в. пришелся поход и против кибернетики. Это был период, когда все исследования по кибернетике в Институте математики Академии наук Узбекистана были свёрнуты. По существу история развития кибернетики здесь началась с 1956 г. Именно тогда при Институте математики АН Узбекистана был организован Отдел вычислительной техники под руководством В.К. Кабулова.

Не миновали участи идеологического диктата и ученые-обществоведы. Их обвиняли в «протаскивании» националистических идей и религиозных пережитков в идеализации дореволюционного прошлого.

21-27 апреля 1949 г. состоялось расширенное заседание Отделения гуманитарных наук Академии наук Узбекистана. В работе заседания приняли участие действительные члены и члены-корреспонденты Академии наук Узбекистана, широкая научная общественность столицы, профессора и преподаватели вузов, студенты и др. Всего в работе заседания участвовали до 400 человек. Участники заседания заслушали доклады директора Института восточных рукописей Академии наук Узбекистана, доктора философских наук В.Ю. Захидова, директора Института истории и археологии кандидата исторических наук Р.Н. Набиева, кандидата исторических наук Г.Л. Бондаревского, вынужденных выступить с критикой националистических извращений и идеализации исторического прошлого народов Средней Азии. После окончания прений эти докладчики – В.Ю. Захидов, Р.И. Набиев и Г.Л. Бондаревский выступили с заключительными словами. Речь при закрытии расширенного заседания Отделения гуманитарных наук АН УзССР, посвященного вопросам освещения истории и истории культуры народов Узбекистана, произнес действительный член АН Узбекистана И.К. Додонов [О марксистско-ленинском освещении истории и истории культуры народов Узбекистана // Стенографический отчёт расширенного заседания отделения гуманитарных наук Академии наук Узбекской ССР. 21-27 апреля 1949 г. Ташкент: Изд-во АН УзССР, 1951. С. 3-4].

Критика и борьба с национализмом зачастую доходили до нелепых обвинений. Так, на страницах журнала «Звезда Востока» литературное наследие каракалпакского поэта Бердаха было объявлено реакционным, а в адрес каракалпакской литературы брошено обвинение в национализме [О марксистско-ленинском освещении истории и истории культуры народов Узбекистана // Стенографический отчёт расширенного заседания отделения гуманитарных наук Академии наук Узбекской ССР. 21-27 апреля 1949 г. Ташкент: Изд-во АН УзССР, 1951. С. 3-4].

В феврале 1952 г. на X пленуме ЦК КП(б) Узбекистана в докладе первого секретаря ЦК отмечалось, что за последние два года в республике была раскрыта группа якобы «антисоветских, националистически настроенных» лиц из числа литературных работников, которые проводили «враждебную» работу против советского государства: «Участники этой группы имели близкие связи с ранее разоблаченными националистами, распространяли стихи пессимистического и идеологически вредного содержания, популяризировали антисоветские произведения националистов».

Постановление X пленума ЦК КП(б) Узбекистана послужило толчком к новым гонениям против творческой и научной интеллигенции. Перед ученымиисториками на пленуме были поставлены задачи: «всесторонне раскрыть руководящую и направляющую роль партии» и «огромную помощь русского народа в социалистических преобразованиях Узбекистана», «разрабатывать вопросы формирования узбекской социалистической нации», дружбы и сотрудничества народов и т.п. По сути это означало отрыв от духовных и исторических корней узбекского народа в освещении его исторического прошлого.

Однако, несмотря на усиление процесса идеологизации науки, ученымиобществоведами республики был достигнут ряд важных результатов. Главным итогом деятельности историков Узбекистана в течение первого послевоенного десятилетия (1946-1955) явилось создание коллективного труда по истории узбекского народа «История народов Узбекистана. Т. I-II»; второе издание «История Узбекской ССР». Т. I. (в двух книгах) и Т. II (Ташкент, 1955-1957 гг.), выход которого явился важным этапом в развитии историографии Узбекистана.

В связи с его подготовкой был поставлен ряд важных вопросов периодизации истории Узбекистана и этногенеза узбекского народа, в решении которых принимали участие Я.Г. Гулямов, Р.Н. Набиев, С.П. Толстов, В.А. Шишкин, А.Ю. Якубовский и др. [См. ст. С.П. Толстова и А.Ю. Якубовского в «Кратких сообщениях Института истории материальной культуры Академии наук СССР». М., 1949. Вып. XXVIII] Значительный вклад при подготовке и выходе в свет первого издания внесли также С.В. Бахрушин, Ю.В. Готье, П.П. Иванов, М.В. Нечкина, В.И. Пичета, К.В. Тревер.

Отдельные вопросы индустриализации, формирования кадрового потенциала промышленности и сельского хозяйства были освещены в работах историков и экономистов Г. Ризаева «Краткий очерк земельно-водной реформы» (Ташкент, 1947 г.), Х.Ф. Чикеева «К истории борьбы за разрешение аграрного вопроса и земельных отношений» (Ташкент, 1952 г.), Р.Г. Мукминовой «Народные движения в Узбекистане в 1499-1501 гг.» (Ташкент, 1950 г.) и др.

Президиум АН УзССР обсудил вопрос о работе журнала «Известия Академии наук Узбекской ССР». В принятом решении Президиум отметил, что идейный и научно-теоретический уровень журнала «Известия Академии наук УзССР» не соответствует требованиям, предъявляемым к научным журналам. В частности, указывалось, что на его страницах «недостаточно освещаются достижения науки, редколлегия журнала ограничила свою деятельность публикацией случайных научных материалов, журнал не ведет борьбы с аполитичностью в науке, с проявлениями космополитизма, буржуазного объективизма и извращениями националистического характера».

В числе мероприятий, утвержденных Президиумом по этому вопросу, предусматривалось планирование тематики журнала на основе тематических планов институтов, при этом главное внимание следовало уделять освещению проблем хлопководства и других вопросов, имеющих важное народнохозяйственное значение. В постановлении Президиума также предусматривались резкое улучшение отдела критики и библиографии, организация на страницах журнала творческих дискуссий по наиболее актуальным научным проблемам [Гуревич А.М. В Президиуме Академии наук УзССР. О работе журнала «Известия Академии наук УзССР» // Известия Академии наук УзССР. Ташкент, 1953. № 1. С. 138].

В 1953 г. Президиумом Академии наук Узбекистана был утвержден план Издательства Академии по выпуску книг и журналов и по редакционной подготовке рукописей к 1954 г. Планом предусматривалось выпустить в 1953 г. 129 названий книжно-журнальной продукции, в том числе 84 научноисследовательские работы и 27 научно-популярных брошюр, журналы «Известия» и «Доклады Академии наук УзССР». Общий объем выпускаемой литературы – 999,5 изд. листов при тираже 384 тыс. экз. [Издательство Академии наук УзССР в 1953 г. // Известия Академии наук УзССР. Ташкент, 1953. № 1. С. 138139].

Среди изданий, запланированных на 1953 г. по разделу гуманитарных наук, прежде всего, следует отметить выпуск второго и третьего томов «Русскоузбекского словаря» и второго тома «Собрания восточных рукописей». По этому разделу в 1953 г. увеличивается количество выпускаемых монографий. Среди них работа проф. Л.В. Ошанина «Вопросы этногенеза народов Средней Азии в свете данных антропологии», доктора юридических наук X.С. Сулеймановой «Организация и развитие советских судов в Туркестанской АССР», действ. члена АН ТССР М.Е. Массона «К истории горного дела на территории Узбекистана» и «Археолого-топографический очерк средней части Ахангаранского района», О.Д. Чехович «Документы к истории аграрных отношений в Бухарском ханстве XVII – XIX вв.», Л.Е. Сыркина-Шкловского «Классификация производственных резервов машиностроительного завода», А.П. Тен «Экономика колхоза «Полярная звезда».

Всего по разделу гуманитарных наук планировалось выпустить 14 книг объемом 245 изд. листов.

Коллективом Института истории и археологии в 1955-1957 гг. было подготовлено и опубликовано второе издание «Истории Узбекской ССР». Вслед за этим вышел в свет однотомник на узбекском языке «Ўзбекистон ССР тарихи» (Тошкент, 1958), в котором его авторы Я.Г. Гулямов, Р.Н. Набиев, М.Г. Вахабов попытались дать доступное для широкого круга читателей изложение истории узбекского народа и предложили новую трактовку некоторых вопросов исторического прошлого Узбекистана.

Таким образом, 1940 – 1950-е годы в истории развития науки были весьма неоднозначными и противоречивыми: политические, идеологические и социальные процессы, происходившие в обществе того периода, несомненно, коснулись и науки, оказали негативное влияние на ее развитие. Отношения, установившиеся в эти годы между наукой и обществом, по вполне понятным причинам оказались сложными. Стратегия тоталитарной власти отнюдь не способствовала её творческому, динамичному развитию.

Непоправимый вред науке и научным кадрам нанесли культ личности и господство моноидеологии, а также нигилистическое отношение к историческому прошлому, прогрессивным национальным и общечеловеческим ценностям, составляющим духовное богатство народов. Развернувшиеся в конце 1940-х годов тенденциозные «дискуссии» по языкознанию, экономической науке, бичевание наиболее перспективных научных направлений, таких как генетика, в пользу антинаучной концепции Лысенко, кибернетика, весьма негативно отразились на отношении идеологических учреждений Узбекистана к науке, к деятельности многих учёных.

Так, кампания борьбы с «космополитизмом», пропаганда абсолютного превосходства советской науки над буржуазной, не только привела к необоснованно резким оценкам деятельности учёных республики, но и послужила поводом осуществления репрессивных мер. Анализ партийногосударственных документов 1950-х годов позволяет заключить, что учёные разрабатывали новые теоретические и практически значимые проблемы, предлагали свои рекомендации производству. Но в условиях того периода и сложившегося диктаторского отношения властей к науке, в развитии науки и во внедрении её достижений в жизнь было довольно много противоречий. Во-первых, утвердилась тенденция монополизации отдельных научных направлений. К примеру, научные изыскания многих институтов естественнонаучного цикла были направлены на решение основных проблем хлопководства в ущерб другим отраслям народного хозяйства и общественной жизни. Так, ещё в июле 1953 г. на общем годичном собрании Академии наук республики отмечалось: «Прежде всего, необходимо поднять роль Академии наук в народном хозяйстве и, в первую очередь, хлопководстве… Вопросы хлопководства, в широком смысле этого слова, должны быть центральной проблемой в тематике научных учреждений и всегда должны находиться в центре внимания всего коллектива» [Ишанходжаева З.Р. Наука, научная интеллигенция и власть в Узбекистане 40-х – 50-х гг. XX в. // Вестник Каракалпакского отделения Академии наук Республики. Нукус, 2004. № 1-2. С. 190-191].

Нисколько не умаляя значительные достижения учёных, всё же следует отметить, что подобная практика подчинения всего и вся интересам подъёма хлопководства, продолжавшаяся и в последующие годы, в определенной степени сковывала инициативу научных сил республики, порождала безответственность в разработке других приоритетных направлений науки. Не только экономика республики превратилась в сырьевой придаток центра, но и наука республики стала служить, в основном, интересам сырьевого сектора экономики.

Для открытия того или иного необходимого и приоритетного для республики нового научного учреждения, для развития новых областей научных исследований требовалось, прежде всего, разрешение Союзного центра. Правда, во второй половине 1950-х годов те или иные потребности республики в этом плане были учтены, что привело к созданию около 13 новых научных учреждений.

Внедрение научных достижений учёных республики, требующих решения на межотраслевом уровне, становилось предметом бесчисленных бюрократических согласований, значительное количество предложений не внедрялось по вине министерств и ведомств. К примеру, в 1952 г. учёные предложили применить новые препараты для борьбы с личинками полостного овода овец, но даже к 1956 г. этот препарат не был внедрен вследствие того, что Министерство сельского хозяйства и Министерство совхозов не могли решить, кто изготовит весьма несложный прибор для опрыскивания препаратом. Тем не менее, вопреки авторитарным тенденциям, научный прогресс продолжался. Тоталитарный режим и идеологический нажим власти не могли помешать науке результативно развиваться. Трудно переоценить достижения узбекистанской науки в области теории вероятностей, ядерной физики, геологии. Химиками и генетиками были разработаны научные основы получения новых сортов хлопчатника с ценными признаками и устойчивых к различным заболеваниям, создан ряд лекарственных препаратов из растительных источников.

В эти годы сложились и получили широкую известность научные школы по отдельным направлениям естественных наук. Увеличилось количество учёных и научных учреждений, были достигнуты определенные успехи в подготовке научных кадров, особенно из среды коренного населения.

АКАДЕМИЯ НАУК РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН Институт истории Ташкент, «YANGI NASHR», 2012 г.